– Тогда каким образом ты узнал о нем?

– Я родился в Мандаре и служил офицером под началом Лионелло, а перед этим – у его отца. Я слушал, наблюдал, выведывал, поскольку не собирался всегда оставаться наемником. И решил, что когда покину Мандару, то непременно завладею Танцующим Ветром.

– Весьма похвальное желание. – Чезаре улыбнулся:

– Судя по всему, служба под началом Андреаса тебя не очень привлекала?

От Борджиа не укрылась та затаенная злоба в голосе Дамари, с которой он упоминал имя своего бывшего хозяина. Прославленный полководец был к тому же хитрым дипломатом: обладая острым взглядом, он ловко умел обращать полученные сведения себе на пользу.

– Лионелло не понравились мои методы, когда я начал служить у него после смерти его отца. Он собирался держать меня простым солдатом до конца моих дней. Но он ошибался. С самого детства я знал, что меня ждут великие дела.

– Он, несомненно, ошибся в тебе. Ты не похож на обычного солдата, – сказал Чезаре и добавил как бы между прочим:

– Хотя ты, кажется, не из знатного рода?

«Привычный прием Борджиа, – подумал Дамари, – пряник, а потом резкий удар хлыста». Он постарался подавить вспыхнувший в нем гнев и сказал:

– Человек таков, каким он создает себя сам, ваша светлость. Вам ведь тоже не сразу удалось добиться шапки кардинала. А с Танцующим Ветром в руках вы получите все, к чему стремитесь. Если его святейшество откажется дать вам войско, отвезите статуэтку во Францию. Король Людовик, без сомнения, захочет стать счастливым обладателем этого талисмана, в благодарность он поддержит вас, и объединенными усилиями вы сумеете поставить на колени Испанию, или Флоренцию, или даже Рим.

– Рим? – Взгляд Борджиа остановился на лице Дамари. – Что ты несешь? Ты считаешь, что я способен напасть на город, где правит мой отец?

– Отчего же нет, если это позволит вам создать столь же обширную империю, какой владел некогда Карл Великий.

Борджиа нахмурился:

– Ты слишком далеко заходишь, Дамари.

– Люди нашего типа никогда не заходят слишком далеко, мой господин. Они просто ставят себе цель и идут к ней.

Борджиа взглянул на него и затем снова рассмеялся:

– Ты прав, Дамари. Нет ограничений для человека с таким желудком, который в состоянии переварить все, что проглотил. – Он поднялся и бережно поправил на груди украшенный драгоценными камнями орден Святого Михаила, выгодно оттенявший темный бархат его костюма. – Я обдумаю твое предложение относительно Танцующего Ветра.

Дамари встал.

– Не затягивайте с этим.

– О, как ты нетерпелив. – Улыбка сошла с лица Борджиа. – Только не вздумай совершить ошибку и предложить Танцующий Ветер другому покупателю, Дамари. Это будет не очень умно с твоей стороны.

Дамари поклонился:

– Когда я могу ожидать ответа?

– Вскоре. Мне надо написать отцу и спросить, что он думает об этом. Кто знает! Может быть, его вовсе не заинтересует твоя статуэтка.

– Возможно. – Дамари переменил тему:

– Не желаете ли отужинать со мной, а затем отведать мою маленькую турецкую девочку, которую недавно приобрел? Она очень красива и весьма искусна.

– Думаю, что нет, – Борджиа начал надевать черную бархатную маску, без которой редко показывался на людях в последнее время. Он помолчал, улыбка скривила его губы, когда он посмотрел на маску в своих руках. – Возможно, мы не так уж и похожи, как я подумал, Дамари. Например, ты не так тщеславен, как я. У тебя лицо изрыто шрамами и весьма непривлекательно, но ты не пытаешься спрятать его от других.

– Я привык к моим рубцам, поскольку переболел сифилисом еще в детстве, когда был маленьким ребенком.

– А я все еще болею. Французская болезнь. – Борджиа внезапно откинул голову и расхохотался. – Я подхватил ее от маленькой сицилийской девочки, еще более пленительной, чем твоя турчаночка, которую ты так любезно предлагаешь мне. Все эти суки заслуживают проклятья.

– Что ж, значит, мы с вами братья по несчастью, – заметил Дамари. – Вы уверены, что вам не хочется остаться и испробовать Зарину? Ей всего четырнадцать, и она созрела, как персик на ветке.

– Твои маленькие красотки лишены души и к тому же часто носят отпечатки на теле. Я найду где-нибудь в другом месте более подходящую для меня женщину. – Борджиа поправил маску на лице и двинулся к двери. Его движения были полны грации и изящества. – Тебе следует поучиться искусству обуздывать себя.

– Зачем? – улыбнулся Дамари. – Разве мы не пришли к согласию в том, что люди нашего типа не должны ни в чем отказывать себе? Это весьма возбуждает.

– Ты во всяком случае так считаешь. – Борджиа помолчал, стоя в дверях. – Запомни, тебе не следует ничего предпринимать, пока не получишь ответа от меня. Доброй ночи, Дамари.

Вежливость требовала, чтобы Дамари проводил гостя до главного выхода, но он уже решил про себя, что поступит вопреки этикету. Борджиа должен уже сейчас принимать его как равного, а не как лакея, ползающего на коленях.

– Доброй ночи, мой господин.

Борджиа помедлил, а затем громко захлопнул за собой дверь.

* * *

Дамари удовлетворенно улыбнулся и прошел в лоджию, чтобы посмотреть оттуда на ночное небо. Все складывалось необыкновенно удачно. Ясно было, что Чезаре уже сейчас хотел заполучить статуэтку, не дожидаясь, пока папа Александр благословит его на это. Возможно, Дамари удастся даже выпросить у папы нечто большее, чем просто титул герцога. Какой триумвират они образуют тогда! Ни одна страна и ни одна армия не смогут противостоять им. Разумеется, триумвират не вечен, один человек неизбежно забирает власть в свои руки. И почему бы этим человеком не стать ему? Как он уже говорил Борджиа, с самого детства он знал, что его ждут великие дела. Как далеко он уже успел продвинуться! Он владеет прекрасным дворцом, маленьким, но элегантным домиком в Пизе, и его сокровищница набита богатствами, которые он держит в тайне от жадного папы.

И теперь он завладел Танцующим Ветром.

– Мой господин, гонец из Флоренции желает видеть вас.

Дамари, нахмурившись, повернулся к стоявшему перед ним слуге:

– Как его зовут?

– Томмазо Сантини.

– Я не знаю никакого Сантини.

– Он сказал, что у него послание от Гвидо Каприно.

– Каприно! – пробормотал Дамари. И вдруг в его памяти возникло воспоминание о мягкой белой коже и испуганных голубых глазах. Лоретта! Мысль о проститутке вызвала острый укол наслаждения. Может быть, Каприно отыскал подходящий товар, чтобы предложить ему?

– Присылай сюда Сантини. Я хочу узнать, с чем он прибыл.